Вадим Демидов: «В каком-то смысле это альбом для музыкантов — им тут не должно быть скучно»

— Каждый новый альбом Хронопа сопровождается удивленными комментариями в Сети: вас постоянно обнаруживают новые слушатели и делятся своим открытием с миром. Это ложное впечатление?

— Публика Хронопа — это какой-то герметичный круг. Большинство знакомы друг с другом. Число посвящённых растет довольно медленно. Помню, один знакомый говорил, что песни Хронопа никогда не даются с первого прослушивания, нет в них какой-то яркой блесны, чтобы сразу захотелось заглотить крючок. Но после второго-третьего прослушивания обнаруживаются, видимо, какие-то тайные кроличьи норы, слушатель в них погружается, и может быть, порой теряется там. И вот он уже попался, он наш!

— Для меня таким не дающимся с первого прослушивания стал именно альбом «Самостояние» — до этого крючки цепляли с первых нот. Как, кстати, принимают «Самостояние»? Я пока вижу только восторги, причем как от обычных, так и от профессиональных слушателей — музыкальных критиков, коллег-музыкантов (Липатов, Чубыкин, Фёдоров...). Критика есть?

— Удивительно, но ругани я пока не видел. Хотя один из известных музкритиков написал мне в личку, что альбом совершенно не зашёл — «слишком мало для меня музыки». Чем, конечно, меня очень удивил. Чего-чего, но столько музыки, столько разнообразных гармонических решений не было ни на одном альбоме Хронопа. Я как раз уделял музыке максимум внимания, времени. И продюсер альбома Алекс Репьёв тоже потратил массу сил, чтобы, так сказать, воплотить. В каком-то смысле это альбом для музыкантов — им тут не должно быть скучно.

— Вы, кстати, сами насколько удовлетворены результатом? Вышедший альбом «Самостояние» — это именно то, что звучало у вас в голове, или по ходу прослушивания появляются замечания: «Тут всё-таки не так надо было сыграть, спеть, записать…»?

— К сожалению, тут мы упираемся в наши финансовые возможности. Когда я читаю комментарии Земфиры к ее последнему альбому, где она пишет, что барабаны записывала в США и Англии, что к её услугам лучшие гитаристы, и всегда есть возможность выбирать, а один трек спродюсировал чувак из британской команды Archive, то понимаю, что мы тут совсем не конкуренты. Каким бы ты ни был гениальным автором, исполнительское мастерство на альбоме играет решающую роль, — все должно быть классно сыграно и спето. А я собираю денежки методом краудфандинга в сетевых сообществах Хронопа. Люди скидываются, большое спасибо им, но вы же понимаете, это не миллионы. На последнем этапе нам пришлось скорректировать все наши хотелки — оставили мысль записать живую скрипку и живой девичий голос в «Если женщина захочет», — пришлось довольствоваться электронным звучанием. На «Самостоянии» я как никогда много играл в студии на гитарах, и, в частности, на электрогитаре,
— но всё это исключительно по бедности. И Алексу Репьёву вместо того, чтобы сосредоточиться на чистом продюсировании треков, приходилось немало самому играть на самых разных инструментах. И он молодец — наиграл очень красивые партии.

— Вот, кстати, о составе музыкантов. Я переслушал альбом 2006 года «Любитель жидкости» — такое впечатление, что в нём играет совершенно другой Хроноп. Составы действительно сильно отличаются?

— За эти 15 лет вообще все изменилось, включая нашу страну, поэтому неудивительно, что играют другие люди, и играют другую музыку. И я сочиняю другие песни. Но хроноповский флейтист Андрей Малых по-прежнему в строю, он вырос в выдающегося музыканта, я просто обожаю его партии. Параллельно он записывает сейчас пятый сольный альбом. И продюсирует его тоже Алекс Репьёв.

— Как происходит запись альбома — вы под каждую песню подбираете состав?

— Обычно запись трека начинается с акустического демо. Я приезжаю в студию и записываю максимум партий, которые я придумал. Потом это демо постепенно начинает обрастать музыкальным мясом. Мы с Алексом думаем, кого бы можно пригласить, чтобы нам помочь. Но чаще всего это опять узкий круг — я, Алекс, Андрей Малых и перкуссионист Миша Зельманов. В Нижнем довольно мало крутых музыкантов. Вообще каков у меня критерий крутизны… Думаю, музыкант должен сам что-то интересное сочинять и записывать. А вот интересного нижегородского явно не навалом, — потому и пригласить в Хроноп нам особо некого. Есть правда, очень симпатичная группа Ordinate, записывающая красивые экзерсисы. И вот их лидер Дима Точилин спродюсировал для «Самостояния» трек «Молчать и не отсвечивать», и я безумно доволен этой работой.

— Эти трудности с поиском музыкантов (из-за которых Хроноп сегодня можно назвать студийным проектом) связаны с тем, что вы базируетесь в Нижнем Новгороде. Но, как вы сами поёте в одной из новых песен, «все те, кому я был когда-то дорог, давно покинули наш пьяный город». Думали ли о переезде в Москву?

— Да, Хроноп сегодня группа студийная. Последний концерт был на фестивале «Рок чистой воды» в 2018 году. Но работа над созданием треков — это то, что мне по-настоящему нравится. Ни в какую Москву, я, конечно, не собираюсь перебираться. Но посотрудничать с тамошними музыкантами — почему бы нет? В треке «Ворона», например, на гитаре играет москвич Руслан Фатехов, а на барабанах — Алексей Рацен с берегов Невы (экс-Телевизор, экс- Аквариум).

— Звучание Хронопа сегодня — это стопроцентная заслуга Алекса Репьёва или командная работа? Как происходит процесс выбора «одежды» для каждой конкретной песни?

— Конечно, мы с Алексом на связи, обговариваем, что мы хотим сделать из той или иной песни, но всё же дизайнер звука он сам.
Разумеется, бывали случаи, когда мы по-разному видели какую-то песню, и приходилось не раз переделывать. Например, записали барабаны, а они слишком «грузят» песню — приходится их выбрасывать. Или слишком много инструментальных дорожек — ушла прозрачность, и тоже надо разруливать. Или приглашённый музыкант наиграл красивую тему, но явно не тот звук, не тот тембр — и мы можем её потом переиграть на другом инструменте. Это рабочие моменты, и без них любой альбом не обходится.

— Комментируя предыдущий альбом «Отчаянье и любовь», вы говорили, что хотите уйти от русского рока. Чем он вам не мил?

— На наших глазах русский рок из проекта модернистского превратился в свою противоположность, и «Наше радио» тоже стало, извините, оплотом махровой консервативности. Там уже и бардовскую песню стали крутить. Для меня это сигнал двигаться в противоположном направлении. Если там барды с простыми аккордами — значит, я должен придумать сложную прогрессию и работать с ней. То же касается и текстов. В русском роке с некоторых пор зацвела текстовая пошлость. Значит, я должен вернуть в песню поэзию. Может, всё это звучит несколько нагло с моей стороны — но, честно, я стараюсь сделать то, чего сегодня в ноосфере предельно мало.

— На кого в музыке сегодня ориентируетесь? Новые имена, старая гвардия?

— Кажется, у меня уже достаточно проявленный композиторский ген, и мне можно уже ни на кого не ориентироваться. Во всяком случае, я часто слышу, как говорят, что на любом альбоме Хронопа музыка узнаваема. Но при этом я пропускаю через себя всю выходящую сегодня музыку. В мире сегодня как никогда великое множество тонко чувствующих авторов.

— Как бы там ни было, Хроноп ассоциируется с русским роком, в том числе благодаря вашему вниманию к стихам, к идейному содержанию альбомов. В вашей предыдущей работе хватало того, что слушатели окрестили песнями протеста — «Ну и зря боялась», «Медуза» и т.п. В «Самостоянии» эта тема как-то приглушена. Почему? Актуальность ушла — или вы сказали всё, что хотели сказать?

— Но ведь я пишу песни на политическую повестку не потому, что так надо. Это не дежурные песни. Я пою лишь о том, что сам чувствую. Вот вдруг удалось в словах запечатлеть дух времени, поймать этот самый цайтгайст, — и получается песня. Так было и с «Медузой», и с «Ну и зря боялась». Недавно, кстати, узнал, что в Беларуси слушают эти мои вещи, и они там нужны. На новом альбоме есть песня «Молчать и не отсвечивать», иллюстрирующая в какую ситуации мы сегодня загнаны, вот что сегодня требуют от нас. Это песня-эскиз нашего времени на живую нитку. Чтобы уже не забыть.

— Вы наверняка задумывались о концептуальности дискографии Хронопа. Три альбома 90-х — арт-роковый период; потом русскороковый. Три последних альбома, по-моему, образуют трилогию (даже названия звучат логично: «Сейчастье» — «Отчаянье и любовь» — «Самостояние») и демонтируют переход от русского рока к более актуальному инди-роковому звучанию. Естественно, возникает вопрос: что дальше? Вы уже планируете новые песни, новую программу?

— Думаю, «Сейчастье» всё-таки входит в триптих с «Сезоном лирохвоста» и «Двенадцатью письмами на небо». И возможно, с «Самостояния» начинается новый этап. Уже есть новые песни, только сейчас трудно загадывать даже на минимальную перспективу. Но что-то все-таки будет.

Текст: Юрий Нуреев
siapress.ru, 18 марта 2021 г.