Если говорить о стихии, покровительствовавшей Михаилу Борзыкину во время создания «ИхТИОЗАВРа», и даже опираясь на само название альбома, несложно догадаться, что это вода. Практически от всех композиций веет морскими ветрами разной силы – от ласкающего бриза до штормового урагана. Есть на «ИхТИОЗАВРе» и бескомпромиссные заявления, уже вызвавшие общественный резонанс. Но таков Михаил Борзыкин: он никогда не стесняется своей гражданской позиции, принимаемой далеко не всеми слушателями, а он в свою очередь, не идет у них на поводу. Так было со всеми альбомами на протяжении всей истории группы, и «ИхТИОЗАВР» не стал исключением. Обратите внимание на то, как звучит сегодняшний ТЕЛЕВИЗОР. Мастеринг альбома выполнил опытный немец Кай Бланкенберг. В его послужном списке множество работ с десятками артистов, среди которых такие как DORO, PARADISELOST, OOMPH!, CAMOUFLAGE. Переходим к главному – музыке. Зарисовка с натуры современной реальности называется «Хороводоворот».

Митяй УРАНХАЙ
День Тяжёлый на Своём Радио, 12 сентября 2016 года

20 октября Питер ждёт <...> презентация альбома «ИхТИОЗАВР» группы ТЕЛЕВИЗОР. Москве он был явлен 15 сентября, а Питер увидит её спустя месяц. За это время что-то в мире изменилось. Кого-то не стало, кто-то родился, появились самые разнообразные, и не всегда позитивные тенденции. Но лишь одно остаётся неизменным: бескомпромиссность лидера группы Михаила Борзыкина. Продолжая слушать «ИхТИОЗАВРа», я всё лучше и лучше понимаю его суть и проникаюсь материалом. Он действительно сильный, хотя поначалу и кажется легковесным. Да, от многих его треков веет чем-то морским. Но если вдуматься – море это стихия, а стихия беспощадна. Как беспощадна песня «Красный снег», в которой поётся… Впрочем, очень бы хотелось, чтобы картина, нарисованная в ней Борзыкиным, была чем-то вроде кошмарного сна, но никак не стала пророчеством. Беспощадным и безапелляционно бескомпромиссным Борзыкин предстаёт и в образе лирического героя песни «Ты прости нас». Для тех, кто «не слышал, но осуждает», могу сказать, что она поётся от первого, авторского лица. Впрочем, буря, поднимаемая песнями Борзыкина и его группы, случается не впервые. В каждом альбоме можно найти хоть одну фразу, к которой можно прицепиться на тему «ущемления прав верующих», «неполиткорректности» и открытому неприятию позиций власть имущих и слепо идущих у них на поводу. Послушайте или вспомните песни Телевизора «Аллилуйя», «Нет денег», «Алла Борисна» или «Газпромбайтер». Никогда не забуду, каким откровением для меня в 88 году стал альбом «Отечество иллюзий». Казалось Перестройка, Гласность, Новое мышление уже были провозглашены. Рухнул железный занавес и тэдэ и тэпэ… Но даже невзирая на плюрализм мнений, объявленный последним генеральным секретарём ЦК КПСС и первым и последним Президентом Советского Союза Михаилом Горбачёвым, тексты песен вроде заглавной, «Рыба гниёт с головы» и «Твой папа - фашист» взрывали головы изнутри. Не верилось, что даже в эти времена можно петь ТАКОЕ. Давайте обратимся к дню сегодняшнему и послушаем одну из новых песен Телевизора. Это будет не самая провокационная на альбоме «Джунгли Возьмут Своё».

День Тяжёлый на Своём Радио
17 октября 2016 года

Будет по-плохому

Главный альбом сентября — «ИхТИОЗАВР» группы «Телевизор»

Задолго до записи альбома они стали играть на концертах песню с шокирующим многих припевом: «Ты прости нас, Украина». Лидер «Телевизора» Ми­хаил Борзыкин — ​вероятно, единственный русский музыкант, который покаялся, попросил прощения. Недаром эту песню на ура принимают в Киеве, а у нас — ​довольно скептически. Кто-то даже назвал ее «русофобской».

Лично ему каяться точно не в чем. Если с кем и ассоциируется словосочетание «протестный рок», то как раз с Борзыкиным. Он и на митингах пел, и в черных списках бывал, и именно с его легкой руки в оби­ход вошли слова «христочекисты» и «кремлядь». Человек принципиальный до упертости, отчаянно смелый, всегда готовый к противостоянию. Настоящий борец.

Но если сравнить этот альбом с предыдущим, с «Дежавю» (2009), тем, где «Чемодан, вокзал, совок» и «Газпромбайтер», — ​возникает ощущение, что у Борзыкина опустились руки. Все-таки слишком многое изменилось за эти 7 лет, и, мягко говоря, не в лучшую сторону. Главное: поражение Болотной и война. «Все протесты и митинги зря», — ​спел он, когда митинги и протесты закончились.

Зимой 2014–2015-го я пытался найти его для участия в русско-украинской миротворческой акции. Но Борзыкин не отвечал на письма и звонки, не давал концертов, что называется, лег на дно. Потом рассказал, что произошло. Он был в такой жуткой депрессии из-за политических новостей, что почувствовал, как сходит с ума. И уехал в солнечный Таиланд, физически не мог находиться в России.

Там был написан цикл так называемых «рыбных песен», они тоже есть на альбоме. Совершенно не свойственно для Борзыкина: он вдруг запел о попугаях, островах, акулах и пальмах, которым «все равно подо что шелестеть». Обычный для «Телевизора» довольно жесткий пост-панк в духе Talking Heads, Моррисси и Depeche Mode оказался разбавлен вальсом и даже чем-то вроде фокстрота. Эскапизм, попытка бегства от проблем, усталость — ​не только у него, у многих. Недаром же люди тысячами уезжали и уезжают. Обо всем этом прямым текстом: «В России зима, все по домам, унылая тьма. Это лучшее место, чтобы сойти с ума». И дальше: «Я не нужен здесь, я не нужен там… Просто быть никем и ничем не гордиться. Воде наплевать на границы».

Стать никем не получилось, естественно, он вернулся. Борзыкин не был бы Борзыкиным, если бы успокоился и ушел от проклятых русских вопросов. Рад был бы, но никуда не деться. Может быть, дело в том, что, в отличие от многих противников режима, которые твердо уверены в своей правоте и легко существуют в матрице «Мы хорошие, а они все гады», — ​Борзыкин сомневается. То, что происходит со страной, для него не вопрос личной или групповой правоты. Это мучает, не отпускает, корежит.

Самая пронзительная песня на альбоме — ​«Красный снег»: «Если ОМОНы вместо закона, значит, будет по-плохому. Будет по-плохому тогда. Рваные погоны на бегущих ментах, бешеная давка на вокзалах столиц… Будет по-плохому тогда: ураганы погромов в слепых городах, пьяные дозоры, рублевки в огне, трупы на Дворцовой и красный снег…»

Тут дело даже не в грядущем апокалипсисе, который он описывает, а в самой постановке вопроса. Если раньше речь шла о том, что надо бороться, надо сделать то-то и то-то, чтобы не случилось самое страшное, то теперь Борзыкин утверждает: страшное неизбежно. Так будет.

Год назад я спросил Борзыкина:

— Можно еще что-то сделать или впереди у нас кровавая баня и гражданская война?

— Что вы, какая война! Это будет избиение младенцев. Мигом передушат таких, как я, таких, как вы…

Вслед за «Снегом» песня примерно о том же, но по настроению гораздо более оптимистичная и даже бодрая — ​«Джунгли возьмут свое (И мы еще споем)»: «Отели опустели, бассейны разят гнильём. Они хотели славы и денег, но джунгли взяли своё». И дальше про тех, кто устраивает войны и забивает телевизор враньем. Ничего они не сделают, рано или поздно джунгли возьмут свое. Как говорил в таких случаях Зощенко: «Башмачок стопчется по ноге».

Интересно, что Борзыкин поет то «джунгли», то «люди». Это, мягко говоря, два разных сценария. Если свое возьмут джунгли, начнется та самая кровавая баня. Хорошо, конечно, что зло будет наказано, но на красном снегу окажутся не только злодеи, но и вообще все. Дальше пустота. Ведь стихия не различает добра и зла. А вот если возьмут свое люди — ​тогда да, тогда мы еще споем.

Ян ШЕНКМАН
Новая газета, 26 сентября 2016

Если бы Бог существовал... Ну, тот самый, который всевидящий и справедливый. Если бы он существовал, то уже давно разобрался бы с Россией на свой, неповторимый манер, с дорогими спецэффектами и своеобразным искрометным юмором. В конце концов, сумел же он (если это был он, конечно, а не другой великий режиссер, с вилкой в руках и хвостом между ног) навести божественный порядок и полное благолепие в двух городах за куда меньшие прегрешения. В общем, никакого Бога нет. И Михаил Борзыкин это прекрасно понимает (и, кажется, всегда понимал). Но если бы, вопреки всякому здравому смыслу, этот самый Бог все-таки был продуцирован Вселенной, то в соответствии с его методами решения проблем куда более вероятным ожидается не Второе Пришествие, а Второй Потоп. Лидер группы ТЕЛЕВИЗОР явно догадывается, что вряд ли Роланд Эммерих имеет всемогущего двойника в ионосфере, но на всякий случай готовится и к такому повороту событий. Все в укрытие! Ласты продаются только членам профсоюза! 

Вода давно привлекала Михаила своей невозмутимостью и неотвратимостью, но если раньше (например, в 2004 году) это была река Конфуция ("А река так терпелива, она вынесет всех молча"), то теперь, в ожидании тотального цунами, больше прельщают почти буддистские глубины океана. Это усталость, это тот самый момент, когда боль и гнев достигают температуры плавления и их жесткие грани оплавляются в тягучую горечь. Ярость "Дежавю" сошла почти на нет, обратившись отстраненностью наблюдателя-аквалангиста. Только вот не надо думать, что альбомом управляет столь любимая в сообществе милых толстощеких грызунов идея пресловутой "внутренней эмиграции". Нет никакой "свободы внутри", реальность не игнорируется. Просто жизнь - это не только борьба. Есть еще солнце, песок, яркие краски, теплые волны. И соленый привкус на губах - не кровь, а морская вода. 

Названный "Ихтиозавром" альбом имеет куда большее право взять себе в подзаголовок слово "Морская" (или хотя бы "Водная"), чем приснопамятная запись МУМИЙ ТРОЛЛЯ. Одни только названия песен уже дают представление о цельном характере работы: "А По Берегам", "Хороводоворот", "Последний Стакан Воды", "Безумный Тунец", "Не Считая Попугаев" (речь о рыбах-попугаях), "Остров", "Ихтиозавр". Вода явно или косвенно упоминается почти в каждой песне, обойдя стороной только два трека, которые встраиваются в ткань "биполярного" полотна единой разменной монетой: "Истерика Свиноматок" и "Ты Прости Нас". Презрение и горечь - это берега. 

На пути из Глупова в Жлобин 
Поезд встал - так и должно быть. 
А я сижу ровно на точке невозврата, 
В ожидании падения Большого брата. 
("Истерика Свиноматок") 

Бредим ядерной пылью, 
Все воруем и врем. 
Как рабами мы были, 
Так рабами помрем. 
Когда упырь издохнет, 
Что останется здесь? 
У вас - небесная сотня, 
У нас - рабская месть. 
("Ты Прости Нас") 

При всей своей "водянистости" "Ихтиозавр" выстроен с жесткими кристаллическими связями между песнями, образующими и обыгрывающими единый мессидж, ушедший в народ с формулировкой "пора валить". Открывается представление своеобразной увертюрой, кратким содержанием - "Просто Быть Никем". 

А в России - зима, 
Все по домам, 
Унылая тьма, 
Это лучшее место, 
Чтобы сойти с ума. 
... 
И родной Петербург не лучше Ко Тао. 

Краткая сводка текущего дня ("Душа на продажу на ярмарке нищих, а рядом Рублевки для тех, кто продал" - "А По Берегам") сразу же выводит на кульминацию. Да-да, вопреки всяким канонам кульминацией все только начинается, чтобы отмотать назад, назад, раскрутить клубок пророчества в невидимую нить и растворить ее в кислоте "никогда-не-будет". Кульминация слепа и жестока, это единственное место, где Борзыкин бьет наотмашь, глухо и беспощадно. Двенадцать лет назад снег был оранжевым, а мегамизантроп был уверен, что мандариновый снег никогда не растает. Вода кристаллической формы останется даже тогда, когда уйдут города. И вот снег стал красным от крови, расквасился в чавкающую жижу. Такое может случиться, и никакой бог не убережет (бог-забавник скорее бы подтолкнул к подобному развитию событий, роняя на бороду попкорн). "Может" - еще не означает "получится", спросите у монашки. 

Ты-то знаешь - никакого бога нет, 
... 
Ты-то знаешь - еще лет сто 
Не помешает тебе никто. 
... 
И все же ты мразь - так кажется нам, 
И может быть, в этом наша вина, 
... 
Если ОМОНы 
Вместо закона, 
Значит, будет по-плохому! 

Но если уж будет, то 

Пьяные дозоры, Рублевки в огне, 
Трупы на Дворцовой, 
И красный снег... 
На Дворцовой красный снег. 

Даже в том случае, если пророчество сбудется, джунгли возьмут свое, океаны возьмут свое, разойдется кругами кровавый хороводоворот, организованный Партией Божьей Росы. Истерика свиноматок - это всего лишь последний стакан воды в руках безумного тунца, вылезшего из моря на сушу. Останется только сказать "прости" и "прощай", а потом нырнуть в глубину, медленно и чинно, чтобы не встревожить клоунов и попугаев, всплыть на поверхность подальше от берега и степенным островом, подобно морской черепахе, отправиться доисторической ночью с востока на запад. 

Больше всего идеология альбома напоминает давнюю работу МАШИНЫ ВРЕМЕНИ "Реки И Мосты": две сущности, связанные между собой противоположности, одна из которых призвана соединять, а вторая - разделять. Два мира, две стихии, вода и суша, тьма и свет, тепло и холод. Идея не нова, но в качестве художественного приема востребована чуть ли не чаще остальных. Более того, параллели с альбомом популярного кулинара-дайвера (тоже ведь дайвер!) проходят не только в концептуальной плоскости, но и в музыкальной. ТЕЛЕВИЗОР, наверное, впервые столь густо использовал музыкальную палитру, невольно заставляя вспомнить те времена русского рока, когда каждая группа пыталась во время записи (о, редкое и чудное мгновенье!) впихнуть в несчастный альбом сразу все, что было услышано с кассет, катушек и фирменного винила за короткий жизненный путь. Оставив в качестве константы набор инструментов (состав уже многие годы не меняется) и общее звучание (впрочем, в гитаре Сивицкого внезапно появились нопфлеровские нотки)... Здесь необходима небольшая ремарка: звучание, но не звук! В отличие от предыдущего альбома, "Ихтиозавр" записан предельно качественно, без нарочитой грубости, каждый звук преподнесен слушателю настолько чисто, что можно было бы услышать даже хруст замерзающей росы, кабы такое пришло в голову авторам. ... ТЕЛЕВИЗОР встряхнул даже те жанры, на которые сроду не обращал никакого внимания. И если, допустим, попытки внедрить трип-хоп в синти-поп имели место и раньше, то декадентствующая ода ("Партия Божьей Росы") с йодлем (!!!) или духоподъемный марш физкультурников ("Последний Стакан Воды"), а уж тем более - экологичный стим-фокстрот ("Не Считая Попугаев") сложно представить в исполнении представителя российской электронной сцены (если ТЕЛЕВИЗОР можно считать таковым). Пожалуй, стремление максимально расширить поляну для развлечений сыграло с группой злую шутку, обернувшись чуть ли не единственным слабым местом записи (еще один небольшой нюанс, хоть это и не ново, - местами не хватает уверенности вокалу, от которого временами ждешь, что вот-вот он сейчас сорвется) - не всегда переходы оправданы и гармоничны (а дисгармония, наоборот, получилась слишком гладкой), чувствуется отсутствие достаточного опыта работы с таким экзотическим для группы жанровым материалом. Но в смысле многослойности произведения (для тех, кто воспринимает музыкальный альбом в качестве единого целого) вода льется на нужную мельницу и приводит в действие правильные механизмы. Так что получилось очень даже компенсаторно. И катетерно тоже получилось, разумеется. 

Оценка по моей пятибалльной шкале: сумма валентностей H2O - четыре (можно добавить щепотку морской соли для плюса).

Старый Пионэр,
Наш НеФормат, 24 ноября 2016 года

Михаил Борзыкин немного лукавит, утверждая, что в альбом «Ихтиозавр» вошли песни «свободные друг от друга». Некогда он спел: «А мне интересней на глубине» - и эту истину можно считать краеугольным камнем всей пластинки.

Нынешний Борзыкин мнит себя доисторическим морским звероящером, который нечасто всплывает на поверхность, но когда это происходит, его наблюдения оказываются более точными и меткими, нежели у большинства здешних аборигенов. Праздные человеческие особи сравниваются с обитателями глубоководных пространств (модницы-каракатицы, сладострастники-медузы и прочая мелочь из томного фокстрота «Не считая попугаев»), а конформисты всех мастей удовлетворяются участью безликого планктона («Безумный тунец»).

По замыслу Борзыкина, водная стихия стирает все надуманные различия между людьми. Но это не значит, что и в океанических просторах невозможны разрушительные тенденции. Бестолковую суету, не знающую, «ни дна, ни брода, ни покоя», он окрестил ёмким словечком «Хороводоворот». Здесь, как и в приснопамятных авторских неологизмах «кремлядь» и «газпромбайтер», можно уловить бездну смысловых оттенков: от засасывающей ура-патриотической патетики, до издержек официозной пропаганды, от которой уже натурально воротит.

Новый альбом «Телевизора» - отличная отповедь тем, кто считает творчество Борзыкина чрезмерно плакатным и контрастным. Взгляд из морской пучины упраздняет привычные антитезы. В песне «Просто быть никем» заметен отказ от бинарных оппозиций, вроде «плохая Россия / хорошая заграница». Вместо этого — игра на тончайших нюансах: «интересно там, любопытно здесь». То есть, если в чужих странах можно чувствовать себя вовлечённым в процесс, то здесь лучше занимать позицию отстранённого наблюдателя. В то же время, именно в России выше концентрация боли («унылая тьма, это лучшее место, чтобы сойти с ума»), но для творчества это полезно.

В «А по берегам» наблюдаемые с теплохода картины всеобщего упадка не мешают герою наслаждаться жизнью и чувствовать себя неотъемлемой частью мироздания («тёплым ходом, походкой крылатой струимся по венам планеты живым...») Альбому вообще присуще то, что принято называть «лёгким дыханием» (видимо, сказался мастеринг немецких кудесников звука). A-HAобразные песни могут взрываться «сырыми» гитарными соло Сергея Сивицкого («Просто быть никем»), но это не гнетущая болотная сырость, а пьянящий запах травы после обильного ливня. Даже тяжёлые индустриальные боевики не пригибают к земле, а дают необходимую дозу адреналина. Особенно когда, например, в «Красном снеге» вдруг всплывает почти спид-металлический фрагмент, озвучивающий безотрадные геополитические прогнозы.

Диск «Ихтиозавр» - это именно тот исключительный случай, когда всё сделано настолько хорошо и гладко, что даже напрочь отпадает охота придираться к идеологически чуждым моментам. Самая острая песня альбома «Ты прости нас» исполнена светлой печали, которая поневоле заставляет сопереживать автору. Общий пафос извинений перед украинскими братьями вполне понятен («этому нет оправданий — увидеть в брате врага, это годы страданий и позор на века»), а уж на издержки, вроде романтизации «Небесной сотни» и преувеличения значимости уличных протестов, можно закрыть глаза.

Денис СТУПНИКОВ
km.ru, 15 сентября 2016 года
 

История про то, как правильный краудфандинг порой творит рок-историю

Многие наши артисты флиртовали с «новой волной». Но капризная дама, как правило, оставляла их с носом. Пожалуй, лишь бессменный фронтмен «Телевизора» Михаил Борзыкин всё же сумел приручить ее. И, как истинный джентльмен, остался верен ей и в наши непростые времена. Вот и новый его альбом с палеозоологическим названием  - настоящий гимн стилю. После выхода успешного и зрелого альбома «Дежавю», музыкант решил не останавливаться на достигнутом, и, как у него водится, в очередной раз найти что-то новое в пряном кубке глинтвейна нью-вейва. Во-первых,  он объявил краудфандинг (всенародный сбор средств на запись альбома), а во-вторых, писать решил дома, в обычной квартире. На зависть и ужас соседей. И преуспел в обеих категориях. То есть, и баблос собрал, и качества правильного достиг.
Саунд «Ихтиозавра» прозрачен и жесток одновременно. И, несмотря на преданность жанру 80-х, абсолютно современен. Сам артист про название говорит так: «Есть такое устойчивое журналистское определение для пожилых рокеров — «динозавр рок-н-ролла». А мне всегда хотелось быть кем-то вроде ихтиозавра. С детства, после просмотра фильма «Человек-амфибия», я мечтал о свободном плавании под водой. На суше нас угнетает сила тяжести, а под водой можно быть легким и независимым, как учил Жванецкий». Хорошо излагает, мэтр! Да и играет не хуже. 
Есть и еще трактовки имени пластинки. «Ихтиозавр» -  понятие обширное: дословно переводится «водный ящер». Все равно что сказать рыба. И было их великое множество – около тысячи видов. Размерами от плотвы до левиафана. Общим у них было то, что они все были живородящими. Борзыкин тоже родил свое детище буквально живьем. «Ты-то знаешь – никакого бога нет, врали майя – не закончится свет»  - это звонкий и вязкий  «Красный свет». Жалко, на обложке телевизор присутствует, а ящера нет.
 Но начинается все буквально новой классикой.  Разрешите немного побыть Вангой и предсказать маршу «Просто быть никем» светлое будущее.  Кстати,   Михаил написал  его в богоспасаемом Таиланде. Ох, как я его понимаю! Хотя вещь хардовая, а королевство это полуэкваториальное располагает  к релаксу, к творческих личностей включается обратный процесс. Созидания! Поэзии! Нот! «И бурлит Бангкок, и дрожит Мумбай, И проснулся Каир, Мубарек гуд бай. А в России зима, Все по домам, Унылая тьма – Это лучшее место, Чтобы сойти с ума». «А по берегам» - меланхолия и нежность. С акустической гитарой. «Хороводоворот» - ирония и футуризм, «Безумный тунец» - правильно, нужная всем шизофрения. Вообще, с метальными завихрениями у главного телевизионщика все в порядке. «Партия божьей росы», «Истерика свиноматок», «Безумный тунец» и «Не считая попугаев». А вот за душу особенно схватила пульсирующая кантата «Ты прости нас». Потрясает бас, драм-луп, внезапно затейливую мелодию вокала и сэмплерные вспышки. Кода «Остров» тоже хороша – опять-таки тропическая тема. И традиционно – страшненькая, несмотря на стеклянность гитары.
Что в итоге? Краудфандинг рулит. Если в итоге денсредства не пропиваются, не спускаются на срамных девок и одноруких бандитов, а вкладываются в историю. Михаил собрал даже больше, чем было нужно, и не разочаровал меломанов. Одна из лучших их пластинок. Хотя, кто-то может и возразить. А «Джунгли возьмут свое» - еще одно характерное название песни.

Александр КУТИНОВ
Контрабанда, 12 сентября 2016 года

7/10

Новый диск непримиримой питерской группы – почти сольная работа лидера «ТВ» Михаила Борзыкина. Музыкант и раньше записывался в одиночестве, совершенствуя навыки отшельника и мизантропа – на «Ихтиозавре», кроме клавишных Михаила, можно услышать только гитару Сергея Сивицкого. Умение Борзыкина творить в этих условиях развивается, музыкально альбом весьма хорош. Его стиль – «классическая» новая волна, звук прозрачный, чёткий и ясный – мастеринг фонограммы делался в Германии.

Тема релиза – мечта о независимости древнего ящера, парящего в водной толще – свободного и недоброго, мечта о беспрепятственном движении и прячущихся под коряги «неправильных» окружающих. Образ сильный, что и говорить. Борзыкин, получается, хочет быть Ихтиозавром. Напрашиваются сравнения с «Человеком-амфибией», но шедевр советского кино и литературы Михаил называет лишь одной из ассоциаций. Персонаж-Ихтиандр тоже бросался в бой с сильными мирами сего, не глядя на обстоятельства, но выжил благодаря поддержке не менее сильных, и главное – благодаря любви. С ней на диске труднее, поэтому символом останется доисторический ящер.

С содержанием «Ихтиозавра» сложнее. Альбом поначалу ожидаемо протестный, потом внезапно расслабленный. За расслабление отвечают безумный тунец (почти кэрроловский персонаж), попугай, две барракуды и прочая подводная мелочь. Начинаясь, как эскапистская электронная нью-вейв-романтика, «Ихтиозавр» пускает критические стрелы в сторону Рублёвки и воров за её заборами. «Революция насекомых», «истерика свиноматок», «красный снег», «рваные погоны» и другие образы – словно из репортажа о будущем, которое пророчит певец. Получается известный по 80-м «колбасный рок», и альбом становится его вершиной. Достигнута граница, мысли и идеи упёрлись в эмоциональный потолок. Шагом к примирению диск не станет, и, наобещав присутствующим кары господни и ужасы земные, лирический герой плывёт… с Востока на Запад. «Ноу комментс», как говорится на этом самом Западе.

Диск при первом взгляде на обложку кажется милым и прохладным, но он агрессивен и пессимистичен. Телевизор на ней, по мнению Борзыкина, выглядит нелепо, как символ неуместности, и не случайно там, где делалось фото, родилась идея песни «Джунгли возьмут своё». Борзыкин не говорит ничего, что не звучало бы на протестных митингах и в профильных СМИ. Этим альбом отличается от рок-лозунгов «Телевизора» 80-х, которые удивляли и злили противника. Сейчас времена, когда можно высказаться – громко и вслух. Эту возможность необходимо использовать и сохранить. А Борзыкин по-прежнему вызывает уважение поэтичным и болезненным, остро рок-н-ролльным пониманием реальности. «Телевизор» же, конечно, под воду не ушёл, но ощущение излишней суеты на поверхности оставил.

Александр В. ВОЛКОВ
InRock #4 (77)/2016, стр. 57

"Ихтиозавр" — пластинка, которая появлялась долго, интриговала заранее, но на выходе нельзя сказать, что сильно цепляет, — причём даже неважно в позитиве или негативе.

Это одиннадцатый по счёту альбом "Телевизора". Впервые в истории группы диск был записан благодаря краудфандингу. Мастеринг, как особо подчёркивается, сделан в Германии Каем Бланкенбергом, известным по работе с Guano Apes, Paradise Lost, Camouflage, но сложно узреть некую особую вершину. Да, альбом звучит легко, ясно и спокойно. Но поэтому гневные эскапады Борзыкина, на которые первым делом обращаешь внимание, порой провисают. Дешёвым, но логичным решением было бы обращение к жёсткой музыке. Но Михаил Борзыкин снова и снова проживает 80-е на новом витке реальности: по звукам, переживаниям, интонациям. Отсюда — британская электронная "новая волна", электро-поп, синти-рок, вкрапления же индастриала и хардкора умиротворены чуть ли не вальсом. И можно расслышать продолжение тем "Мегамизантропа", "Дым-тумана", и даже "Шествия рыб".

Это чёртова дюжина разноплановых композиций — от псевдомажорных боевиков до почти лирических зарисовок. Альбом так удивляет своей гладкостью, что в какой-то момент ловишь себя на мысли, что песни идут фоном, и, если не спишь, то, как минимум, не воспринимаешь содержание. И это — от громогласного трибуна Борзыкина!

"Ихтиозавр" — не без остроумия и вызова ответ Борзыкина на журналистское клише "динозавр рок-н-ролла" и выраженная детская мечта о свободном плавании под водой, в мире, где можно быть лёгким и независимым. Борзыкин утверждает, что в альбоме нет концепции, но есть сквозная тема водной стихии "как места, где стираются границы и замкнутости человеческого существования на суше".

Герои жюльверновского "Путешествия к центру Земли" описывали ихтиозавра как "самое страшное из допотопных пресмыкающихся" с мордой морской свиньи, головой ящерицы и зубами крокодила. Но борзыкинский "рыбо-ящер", по сравнению со злобно-политическим "Дежавю", почти травояден, скорее это пластинка настроений и состояний, чем  и интересна.

В отношении мира динозавров я, откровенно говоря, склонен к "мракобесному" скепсису — такими ли были эти исполины, так ли они жили в самом деле? — по большей части, мы имеем  волюнтаризм реконструкций. Отсюда напрашивается ёрническая аналогия о сомнительной "взаправдашности" и ихтиозавров, и отечественного рока. Но если принять научный подход, считается, что ихтиозавр — своеобразное промежуточное звено, соединявшее сухопутных и морских животных, живородящие рептилии. Видимо, поэтому в альбоме неожиданно много разнообразной живности, причём совсем не только в аллегорическом ключе — попугаи, черепахи, акулы. Рыбоящеры жили стаей, и, возможно, последнее оказало влияние на Борзыкина, который внезапно вновь обратился к "мы", причём это не круг друзей-единомышленников ("Мы идём"), а странная претензия говорить за всех в наборе либеральных клише "Ты прости нас" (вспоминается только блестящий афоризм издателя Александра Иванова про увещевания 90-х: «Либералы национализировали грех и приватизировали собственность»). Или же неожиданное "люди возьмут своё" от записного мизантропа. В резких политических выхлопах очевидна искренность автора, но и наивность, плоскостность мышления, избирательная оптика. И опять накатывает неизбежное раздражение — где ж, господа, с этой яростной оппозиционностью вы были в 90-е?!

"Ихтиозавр" Борзыкин — уже не бунтарь, а разочарованный странник, который не провозглашает истины, но бросает ядовитые колкости. Хлёсткие выражения — его конёк, а вот с юмором всё обстоит куда  сложнее. Борзыкин напоминает ихтиозавра из юмористического стихотворения немецкого романтика Йозефа Виктора фон Шеффеля, который увлечённо обличает падение нравов в мире доисторических рептилий, но в финале снесён Всемирным потопом. К тому же Борзыкина подводит ветхий и довольно тривиальный интеллектуальный инструментарий. Ему бы обратиться к шмиттовской теории партизана или к альтер-глобалистским "множествам". Понятно, что художнику всё это необязательно, но явно лучше, нежели брюзжать передовицей "Новой газеты".

Андрей СМИРНОВ
Завтра, 24 октября 2016 года

3/5

За последние пару лет я прослушал с десяток переизданных «Геометрией» архивных альбомов «Телевизора» и получил серьёзную передозировку. Благодаря любви лейбла к бонус-дискам и видеоверсиям одни и те же песни в каждом издании могли прозвучать по 4-5 раз, не говоря уже о том, что сет-листы разных концертных DVD вообще пересекались процентов на 60. Сложно также не учитывать некоторое однообразие аранжировок Михаила Борзыкина, записывавшего часть альбомов в одиночку на компьютере.

К «Ихтиозавру»-2016 от этих проблем «Телевизору» неожиданно удалось избавиться. Несмотря на название, кокетливо намекающее на «ископаемый» возраст проекта, звучание стало не в пример разнообразнее. Борзыкин по обыкновению записывал альбом практически в одиночку, с маленькой помощью гитариста Сергея Сивицкого, но вот мастеринг делали в Дюссельдорфе. Это в принципе особо ничего не значит - могли бы и в Кандалакше; так или иначе свежий взгляд со стороны пошёл «Телевизору» на пользу.

При этом в подходе Борзыкина к текстам песен не изменилось ничего, но тут взгляды со стороны никак бы и не помогли. Михаил по-прежнему испытывает яростную ненависть к «кремляди» и «газпромбайтерам», не уставая находить для них всё новые и новые злобные слова. Публицистически это моментами очень сильно, но иногда колумнист побеждает в Борзыкине музыканта нокаутом. Правда, когда они пытаются существовать мирно, это порой приводит к ещё более удивительным результатам. Представьте себе, например, Бориса Гребенщикова, который под аккомпанемент пасторальной флейты Брайана Финнегана костерит кровавый режим. Ну, тяжело такое вообразить, слишком фантасмагоричная картина получается. «Телевизор» же под вполне жизнеутверждающую «ирландщину» способен напеть следующее: «Вам, человеческим лузерам, не позавтракать нашим добром, слава и власть - наша музыка, наше корыто - Газпром». Если не верите, послушайте сами песню «Партия божьей росы». (Кстати, в таком же расслабленном духе выдержаны «Остров» и «Не считая попугаев»: здесь Борзыкин отказался от политических лозунгов - не отказавшись от некоторых аллегорий, - в результате чего песенки можно хоть в детские мюзиклы включать.)

Кстати, начинается альбом тоже нетипично для привычного «Телевизора»: композиция «Просто быть никем» сделана в жанре синти-попа - реального танцевального, а не «советского синти-попа», как группу Борзыкина иногда издевательски описывали. Текст у песни, правда, довольно безысходный, но по крайней мере не лозунговый. Автобиографическая баллада «А по берегам» настраивает слушателя на ещё более задумчивый лад, и тут боевитый Михаил возвращается к характерным протестным зонгам. «Красный снег», «Джунгли возьмут своё», «Хороводорот», «Истерика свиноматок», «Ты прости нас» изобилуют мрачными пророчествами и нелицеприятными эпитетами в адрес действующей власти. Впрочем, в некоторых изданиях и блогах ежедневно можно встретить гораздо более неполиткорректные вещи - и проблема Борзыкина заключается в том, что музыкальная форма протеста сейчас не особенно востребована. В отличие от сетевых колумнистов, Михаилу надо тратить время и деньги на сочинение, запись и мастеринг в Дюссельдорфе - а выхлоп, пожалуй, получается не больше, чем у статьи в интернете.

Алексей МАЖАЕВ
Intermedia, 13 октября 2016 года

Все украинские мои товарищи и приятели просят передать горячие приветы питерскому музыканту Михаилу Борзыкину из группы «Телевизор».
За то, что спел — и часто, говорят, исполняет — песню «Ты прости нас, Украина».
Опытом горьким наученный, я к жанру покаяния отношусь очень настороженно, равно как к «людям, расцветающим в кульминационных ситуациях».
Однако за Борзыкиным я примечаю давным-давно, он точно не флюгер, крайне интересная персоналия, никогда не певшая заумь о том, как филогенез повторяет онтогенез, он изучает страсти древнегреческого накала, порожденные аморальностью людишек, облеченных властью, и кажет их как сквозь увеличительное стекло.
Борзыкин чужд надутых щек, но я могу понять и тех, кто числит его зашоренным горлохватом: это ведь он придумал «христочекистов» и «кремлядь». И ничего не делает, чтобы откреститься от сочетания «протестный рок», отзывающего агиткой.
Но его свежая работа, «Ихтиозавр», мне показался пораженческим.
Он никогда не разводил антимоний, но строчка «Все протесты и митинги зря» уж слишком упадочна.
Был боец да вышел, такая депрессивная антиреляция — это жребий не бойца, но сильно уставшего ферта, ну, или досужего критикана.
Наши общие знакомые рассказывают мне, что Борзыкин суть олицетворение метафоры «комок нервов».
Говорят, ему физически худо становится от политических новостей.
Я такую чувствительность уважаю, но не принимаю.
Назвался груздем — будь Че Геварой до конца: «Друг, я спрошу тебя самое главное: ежели прежнее все — неисправное, что же нас ждет впереди?».
В новом альбоме вместо жесткого пост-панка разливанное море блаженного квиетизма и признание: «Просто быть никем и ничем не гордиться».
А что, тоже позиция?
Армагеддон неизбежен.
Но, во-первых, это спорно, во-вторых, лучше уж встречать его ухмылкой, чем нюнями и по-страусиному.
Расцветая в кульминационной ситуации, не дать армагеддону случиться.

Отар КУШАНАШВИЛИ
prozvezd.info, 1 декабря 2016 года

Два нижеприведённых абзаца, по сути своей являющиеся рецензией, взяты из отчёта о петербургской презентации "ИхТИОЗАВРа".

Впервые в истории группы диск был записан благодаря краудфандингу — средства на его запись собирали на портале Planeta.ru. Вдохновение для новых песен Михаил Борзыкин черпал во время отдыха в Тайланде, именно там и были записаны несколько песен, составляющие основу диска. Однако, несмотря на кажущуюся расслабленную атмосферу, это обманчивое впечатление — на диске присутствуют и протестные песни, и грустные баллады, и ироничные зарисовки, записанные в разные годы.

Вот уже 32 года Борзыкин ведет войну со всем миром и, судя по всему, его запала хватит еще надолго. А сделают ли какие-либо выводы его слушатели, это уже другой вопрос. По крайней мере, если они разделяют точку зрения музыканта, это уже неплохо.

Игорь ФОЛОМЕЕВ
musecube.org, 24 октября 2016 года (полная версия)

Данная рецензия представляет собой фрагмент отчёта о концертной презентации "ИхТИОЗАВРа" в Санкт-Петербурге, полную версию которого можно прочитать, проследовав по ссылке ниже.

В так и не написанной рецензии на альбом я хотел назвать его "В поисках Немо" для взрослых" — за разбавляющую социальную составляющую рыбную тему. Такое разнообразие песен в который раз подтверждает факт, что "Телевизор" Борзыкина — он не черно-белый, он не только социальный или лирический, а цветной, многогранный. Однако, в отличие от цикла песен, составивших предыдущий альбом "Дежавю", казалось, что между новыми композициями нет какой-то общей концепции. Возможно, именно поэтому еще ни разу до презентации "ИхТИОЗАВРа" все песни с него не звучали в рамках одного концерта (в отличие от всё того же "Дежавю"). Однако стоило Михаилу выстроить правильный порядок — и единство появилось.

Благодаря краудфандинговой поддержке поклонников <...> часть работы над альбомом была проведена даже в Германии, что положительно сказалось на качестве звука. Я слушал альбом в айподе и по объемности звучания, на мой взгляд, он звучит даже лучше того же "Эксцесса" "Алисы", на который Константин Кинчев собирал 4 миллиона рублей — почти в 7 раз больше, чем «Телевизор».

Александр "Komandarm" Горелкин
gigster.ru, 21 октября 2016 года (полная версия)