Что издано

Вышло в свет переиздание «Косы на камень» — одного из самых необычных российских рок-альбомов 1990-х. Появившийся в 1997 году, с одной стороны, он отображал музыкальную ситуацию конца XX века, с другой — демонстрировал абсолютно отдельную, никак не привязанную к привычному положению дел картину.

Группа, с самого начала оказавшаяся где-то между авангардом и джазом, с легкостью идущая на стихотворные и музыкальные эксперименты, не вписывалась в жанровые рамки, к которым так или иначе тяготели практически все их соратники по московской рок-лаборатории.

Волна восторгов от первых рок-опусов 80-х схлынула, но «Отказ», чьи песни с равновеликим удовольствием смаковали как провинциальные панки, видящие (и порой не без основания) в них неких соратников «Звуков Му», и молодые специалисты по русскому футуризму, оказался одним из тех, кто гармонично занял однажды выбранную нишу. 

«Коса на камень» — альбом уникальный. Он явно ориентирован на аудиторию хотя бы понаслышке, но знакомую с парадоксами в области темпоритма, стихами Хлебникова и имеющей представление о предыдущих работах группы — вроде «Пыль на ботинках» и  «И-и раз!..». Но слушать его абсолютно несложно.

Блестящий состав непредсказуемых и техничных музыкантов демонстрирует здесь удивительные инструментальные эмоции и парадоксальные поэтические идеи. Типичные «отказниковские» бескуплетные формы, врощенные в витиеватые гитарные ходы, и вовсе не оставляют сомнений: речь идет о неординарном явлении.

Лидер и вокалист группы Роман Суслов, на тот момент окончательно перебравшийся в деревню, в своей гитарной технике не ориентируется ни на какие образцы внешнего мира; ритм-секция в лице блестящего басиста Дмитрия Шумилова и Михаила Митина показывает, на что способен один из самых ярких джаз-роковых тандемов, а духовые (при небольшом участии Аркадия Шилклопера на флюгельгорне) завершают одну из самых парадоксальных на тот момент отечественных рок-схем.

Тексты Суслова, в завуалированной форме описывающие отчаяние страдающего раздвоением сознания лейтенанта запаса, призывающие покинуть города и валить подальше от жесткости современного мегаполиса — если и не рок-поэзия, то что-то покруче.

Насколько тому «Вежливому отказу» был близок театр, можно посмотреть на втором диске переиздания, где в DVD-формате представлены фрагменты нескольких редких выступлений группы. Здесь «отказники» не бросают в зал куски мяса, как на рок-лабораторском «Фестивале надежд» 1987 года, а берут зрителя тончайшим синтезом музыки и текста. Собственно, это происходит до сих пор.

Алексей Певчев
Известия, 17 января 2012 г.

"ВЕЖЛИВЫЙ ОТКАЗ"

Интервью с Романом Сусловым и Павлом Кармановым

На прошлой неделе в клубе Сhina-Town-Cafe прошел концерт группы «Вежливый отказ», одного из самых неоднозначных и жанрово неопределимых коллективов в российской альтернативной истории. Ее участники всегда находились вне тех направлений и тенденций, которые коррелировались со временем и социальными явлениями, создавая созерцательное искусство и ту музыку, слушая которую, необходимо совершать внутренний творческий процесс, совместно с самими музыкантами. Мы встретились с лидером «Вежливого отказа» Романом Сусловым и клавишником группы, композитором Павлом Кармановым и поговорили с исполнителями о творчестве коллектива, их отношении к музыке, которая была и есть, и к тому, что происходит в музыкальном, около-музыкальном и совсем не музыкальном пространстве.

— Группа «Вежливый отказ» всегда существовала в зоне эксперимента. С одной стороны, движение группы шло по одной линии, с другой — в нем постоянно происходили какие-то перемены. Чем творчество сегодняшнего «Вежливого отказа» отличается от того, что создавал коллектив энное количество лет назад? 
Роман: Музыка стала более матерой, звук стал другим, уровень исполнителей повысился, но темы и внутреннее содержание остаются теми же, просто развиваются вместе с участниками группы. Мне кажется, музыканты пишут одну и ту же песню всю свою жизнь.
Павел: Я присоединился к группе в середине ее творческого пути, и, на мой взгляд, звучание так или иначе изменилось с приходом нового клавишника. В целом же — музыка «Вежливого отказа» стала более зрелой, точной в своих высказываниях, более завершенными стали идеи. Раньше было больше поиска, а сейчас мы видим уже прошедшее некий этап цельное, завершенное творчество. 
Роман: Исполнительский и авторский профессионализм стал выше, поэтому все идеи, которые существовали раньше и возникают сейчас, точнее реализуются.

— Роман, вы сказали, что музыкант создает одну песню на протяжении всей жизни. А как вы оцениваете исполнителей, резко меняющих жанр и формат своей музыки?
Роман: Жанр — это форма. Формы могут быть разнообразными, но творчество — все равно узнаваемым, если копнуть поглубже.

— Кстати, для вас форма всегда была тесно связана с содержанием песен, Именно через сложную выпуклую форму композиций передается мысль...
Роман: Мне сложно судить об этом, я воспринимаю несколько иначе, потому что делаю это сам. Если ты оцениваешь и смотришь на какие-то даже формалистичные способы реализации своего нутра, это не будет соответствовать внешнему объективному взгляду. Мне кажется, что я пою одну и ту же песню, потому что я не меняюсь. Я могу взрослеть, но во мне есть гены. И это удивительная вещь, от которой никуда не денешься. Сейчас я смотрю на своего сына и удивляюсь — откуда в нем такие же проявления характера? В музыке, мне кажется, то же самое: есть какие-то незыблемые, основные, жесткие, но одновременно тонкие вещи, которые изменить очень сложно. 
Павел: Я в эти вопросы стараюсь не вмешиваться: это в большей части творчество Романа. Я стараюсь идти в ногу с его идеями, возможно, добавляя немного своего, но находясь в русле. Я точно не сказал бы, что форма всех произведений «Вежливого отказа» одинакова. Более того, она претерпевает постоянные изменения, после записи альбома, в процессе исполнения, во время каждой репетиции могут появляться новые особенности, новые аранжировки. Музыка «Вежливого отказа» — организм, который живет своей жизнью, в основном — в голове Романа, и каким-то образом управляется свыше.

— Многие музыканты стараются поддерживать постоянную активность, выпускать альбомы или создавать другие инфоповоды регулярно. Между последним и предпоследним альбомом «Вежливого отказа» прошел довольно большой промежуток времени — почти 10 лет, с чем связаны перерывы, возникающие в жизни группы, периодическое снижение внешней активности?
Роман: Я с уважением отношусь к тем людям, которые ставят себе задачи и четко их выполняют. Это вопрос дисциплины. Я не дисциплинированный человек, я так не могу. Если проперло — мы возьмем и сделаем, если нет, то нет. Я все время жду такого важного для себя момента, когда больше терпеть нельзя, момента «теперь или никогда». 
Павел: Был период, когда мы не выступали в течение трех лет, в другие годы мы играли многочисленные концерты со старым репертуаром, от которого в какой-то момент стала нарастать определенная усталость. Я думаю, всем музыкантам было приятно, когда стал появляться новый материал, когда он начал становиться более осмысленным, обрастать некими подробностями и в итоге сформировался в глубокий и серьезный альбом «Гуси-Лебеди», который был выпущен в позапрошлом году.
Роман: До его выхода в моей жизни был такой период, когда я сменил душевную и творческую активность на простое утилитарное хозяйствование, в процессе которого очень сложно заниматься творчеством. В какой-то момент появилась, скорее, усталость от того, что я ничего не делал, возникла потребность что-то «натворить». Как только появилась возможность, я ринулся в работу и сделал последнюю программу буквально за считанные дни.

— Сейчас вы работаете над новой программой. Какой она будет?
Роман: Это будет цикл военных песен. Дело в том, что я все время подстраиваю какую-то музыку под себя, стараюсь создавать свое, потому что мне не нравится чужое. Я стремлюсь к тому, чтобы мне было комфортно, но пока не добиваюсь этого до конца. «Гуси-лебеди» — самое близкое приближение, и по звуку, и по общему состоянию группы. Мне очень приятно и очень тепло видеть хорошее, свободное, мощное раскрепощение, которое не чувствовалось в предыдущих программах: все были зажаты. Предыдущие альбомы были моделями, попытками, «Гуси-Лебеди» можно назвать более состоявшейся работой с этой точки зрения. Но нужно идти дальше. И теперь мы работаем над новым материалом. Я с детства не могу терпеть советские песни военных лет. Это перепевки одного и того же, тем более чужого. Мы же перенимаем все... Хочется написать настоящие военные песни, без фальши и близкие мне. Это не значит, что под них можно будет маршировать...
Павел: «Война» понимается в этом случае как некое общее понятие, а не как конкретное событие, произошедшее в определенном месте. 
Роман: Хотя, как у человека родившегося и выросшего в этой стране, у меня есть устоявшееся отношение ко Второй мировой войне. О ней рассказывали на телевидении, в книгах, в газетах — я не мог всего этого не впитать. И меня так или иначе это вдохновляет.

— Несмотря на критичный подход к музыке в том виде, как она представлена сейчас и была представлена раньше, вы можете назвать какое-то общее направление, которое вам близко?
Павел: Как мы ни пытались найти определение музыки «Вежливого отказа», в основном мы слышали мнения, что она не похожа ни на что. Получилось совершенно уникальное явление, в котором ужасно интересно находиться и работать.

— Павел, на ваш взгляд, этот организм — многоголосие с равнозначными партиями, или Роман задает основное четкое движение, в рамках которого все раскручивается?
Павел: И то и другое. Конечно, Роман задает движение, но при этом — не ограничивает нас в определенной свободе вкрапления собственных идей, в результате чего получается полноценное коллективное творчество. 
Роман: Я ограничиваю музыкантов только в пошлости и банальности. 
Павел: Возможно, во многом именно поэтому творчество группы ни на что не похоже, и это прекрасно для людей и для музыки как таковой.

— В конце 80-х вы сказали, что ваше творческое кредо — профанация тоталитарного героизма? Сейчас эти слова близки вам? 
— Я всегда относился с иронией к героическим проявлениям. Я считал, что люди, которые себя так ведут, лишены чувства юмора. Поэтому по смыслу эта фраза близка мне до сих пор, а по форме — я бы убрал из нее пафос и напыщенность.

— 4 февраля, в день вашего концерта, в Москве проходили митинги...
Роман: Я на такие мероприятия не хожу.
Павел: Я тоже.
Роман: У меня естественным образом получается абстрагироваться от этого. В деревне я нахожусь в некой изоляции от всего, что происходит в стране, а я нахожусь в ней сознательно. Деревня помогает, потому что здесь, в городе, тебя так или иначе кто-нибудь зацепит, а там — иногда только приходится сгонять охотников со своей территории.

— С чем связана эта позиция? С пониманием того, что ничего не изменить?
Роман: Не хочется об этом думать, но опыт проживания в этой стране таков, что надежда мала. Кроме того, хочется быть отдаленным от государства, и мне это удается, может быть, иллюзорно, находясь там. Можно расценивать это как попытку сбежать, но в этом есть и иной смысл. Если реагировать на все происходящее, останется очень мало места для того, чтобы заниматься чем-то красивым.

— То есть это созидательная позиция?
Роман: Она охранительная.
Павел: Со своей стороны могу сказать, что, хотя я и не нахожусь далеко от происходящего, у меня есть много дел и постоянная необходимость присутствовать рядом со своим рабочим местом. Иногда я не имею права от него отходить далеко и надолго, потому что когда ко мне придет вдохновение — неизвестно, его нужно высиживать, ждать, стимулировать. Чем больше подходов сделано к произведению, тем более велика вероятность того, что оно получится. Не делая их, можно не сделать вообще ничего, а просто растратить себя на походы на митинги.

— В своем творчестве вы отдаете предпочтение музыкальному языку, а не текстовому слову. И даже если мы слышим текстовое слово, оно важнее в своем звучании. Но существует мнение, что по самой нашей ментальности важен поэтический текст?
Роман: Если народу нравится — пусть он слушает тексты. Мы не пишем для народа, мы это делаем в большей мере для себя, а там уже — кто услышит, тот услышит.
Павел: Музыка «Вежливого отказа» сама по себе сложная, и гармонически и ритмически, поэтому нужно иметь определенный уровень подготовки, чтобы понимать ее и получать от нее удовольствие, примерно так же, как в случае с авангардной музыкой, с академической или джазовой музыкой.
Роман: Она не релаксационная. Она требует от слушателя совершения определенной внутренней работы. Скорее, мы приглашаем людей к определенному сотрудничеству, а не к отдыху.

Наталья МАЛАХОВА
thankyouru.livejournal.com - 12 февраля 2012 г.

Писать рецензии на "старые”, классиче­ские альбомы — дело неблагодарное, поэтому мы и не будем этим занимать­ся. Тем более что в буклете к переизда­нию "Косы на камень” рецензий аж две - подробнейшее историко-аналитичес­кое описание от Григория Дурново и созданное ещё в 1997 году изысканно­-поэтичное эссе Евгения Чижова (по­следнее сам Роман Суслов в свое вре­мя определил как "единственный печат­ный текст, на мой взгляд, заслуживаю­щий внимания и уважения”). Напомним лишь, что "Коса на камень” — предпо­следний альбом "Отказа" перед боль­шой паузой в деятельности группы (2003-2006). Записывался он во время бурной хозяйственной деятельности Суслова по разведению лошадей и раз­витию экологического туризма в дерев­не Козино Тульской области и отразил стремление автора к освобождению, бегству из "застенков" города, к приро­де, к духовному обновлению. Впрочем, это лишь одна из граней содержания альбома, многие песни которого плотно вошли в репертуар "Вежливого отказа”, в том числе и в его новейшей истории. "Родной язык”, "Большевик", "Рок энд Ролль”, ”Жаль!”, "Полоса неудач” — вот лишь неполный список вещей, кото­рые истинный поклонник "Отказа” на­верняка знает наизусть. Во многих смыслах ”Косу” можно назвать крае­угольным камнем в дискографии "Отка­за”, ведь диск в буквальном смысле по­лон хитов, да и в плане образно-поэти­ческом группа вернулась здесь от "игры фонем” к "нормальным” (если можно так выразиться) песенным текстам, что облегчало восприятие. Однако издания фирмы "Фили" (как и более ранние ре­лизы "Отказа” на других лейблах) дав­но уже стали коллекционной редкос­тью. Так что "Геометрия” пошла на оп­равданный шаг, а чтобы новый релиз не был простой перепечаткой старого, присовокупила к хрестоматийной (хотя и в звуковой редакции гуру ремастерин­га Евгения Гапеева) аудиоверсии ещё и бонус-DVD с записями программы "Антропология", концертов в клубе Tabula Rasa и на Васильевском спуске, а так­же двух студийно-репетиционных ви­део. Истинный подарок меломану! В довершение всего — обширный буклет с двумя упомянутыми статьями, архив­ными фото, а также текстами песен и (внимание!) их переводами на англий­ский язык. Надо думать, переводчику пришлось изрядно помучиться над все­ми этими "Топнул одной: нету — Моск­ва / Топнул другой: нету — страна / Об континент! Об материк...", но пере­вод сделан и вправду почти эквиритмический. Так что иностранным товари­щам теперь будет понятна глубина и соль текстов "Вежливого отказа”. Инте­ресно и сопоставление фотографий, сделанных в том же составе и на том же месте в 1997 и 2011 годах. Всё те же люди! (Хотя сейчас состав "Отказа”, ко­нечно, иной). Манежная площадь — ви­димо, знаковая для группы (и не толь­ко) точка пространства, даже драку на фото инсценировали... В общем, много интересного обнаруживает "вниматель­ный читатель”, подробным образом изучив, прослушав и просмотрев релиз. По-хорошему, таким образом надо пе­реиздать все старые альбомы "Отказа", и каждому устроить презентацию (как недавнее 15-летие "Косы” в клубе ’’ChinaTown”) — ведь время больших юбилеев грядёт.

Елена Савицкая
InRock, No.2 (52), 2012 г.

Этот альбом, вы­пущенный спустя пять лет после своего предшественника, пред­ставил в 1997 году публике обновлённый Вежливый Отказ.Трубач Андрей Соловь­ев и саксофонист Павел Тонковид карди­нально изменили звуковую палитру москов­ского джазового ансамбля. Духовая секция авангардным и прогрессивным коллекти­вам ещё никогда не вредила! В результате мы получаем одиннадцать разноплановых треков, где попеременно доминируют ги­тара, фортепиано и духовые. Тексты под стать музыке, про такие обычно говорят: "Без бутылки не разберешься". Из-за нео­днозначности трактовок диск необходимо переслушивать, ибо сразу вникнуть во все нюансы представленной филологической игры нет никакой возможности. Бонусный DVD диск содержит в себе видеозапись по­луторачасового концерта в клубе TabulaRasa, которая была сделана осенью 1997 года, и телепрограмму Дмитрия Диброва под названием Антропология, вышедшую в эфир в феврале 1998 года. Нестандартное содержание, красивое оформление, инте­ресные дополнительные материалы - та­ково предложение от лейбла «ГЕОМЕТРИЯ». Это как раз то предложение, от которого нельзя отказаться. Даже если вежливо!

 

Вадим Климов
Rockcor, No. 3, 2012 г.

оглянись во гневе...

Вежливый отказ «Коса на камень» Геометрия
Что может быть пронзительнее - джентльмены русского рока «Вежливый отказ» и , возможно, самый недооцененный их альбом с библейским названием. К тому же снабженный DVD-бонусом – фантастико-шизофреническая съемка полуторачасового концерта в TabulaRasa осенью 97-го и фрагмент «Антропологии»Диброва, снятую с «Отказом» полугодом позже
Привыкший играть с верной им публикой в ментальные прятки Роман Суслов не изменяет правилам- их шестая пластинка получилась не только малопохожей на все, что группа делала раньше, но и вообще не им имеет параллелей в современной музыке. Туда же вошло несколько композиций, которые сам музыкант называет «военными». Это не современное исполнение знакомых с детства песен, это авторское творчество и очень интимный подход к теме Великой Отечественной, Гражданской и многих других войн. Тут и « Качка» (песня финских рыбаков), и невозможный «Большевик», и жутковатый «Город» и песни-сестры «Песня Счастья» и «Песня Отчаяния.
Все началось в далеком 86-м, когда группа энтузиастов под руководством однофамильца Серого Кардинала эпохи Застоя, выступила в ДК Курчатовского института с необыкновенной программой – псевдоклассическими романсами с сюрреалистическими текстами, в духе балансирующего на грани пристойности инфернального кабаре. Их утонченная полистилистика (арт-рок, джаз, авангард и похоронные марши) и ироничная звуковая клоунада выглядела как форменное издевательство над русским роком тех лет, с его тремя аккордами, ненастроенными гитарами и угрюмыми вокалистами в китайских косухах. 
Если правильно употреблять эпитет «культовый», то это, безусловно, про «Отказ». Музыканты словно бежали от славы, предпочитая редкие клубные концерты, ни один из которых не был похож на предыдущий, бесконечные эксперименты со звуком и текстами, неоднозначные, но яростно любимые фэнами альбомы "И-и-и Раз!» и "Герань"…
Бас-гитарист Дмитрий Шумилов сыграл негра Витю в «Ассе», а потом начал сочинять коммерческие джинглы. Фронтмен Роман Суслов увлекся разведением племенных лошадей, да так, что времени на сцену порой выходил в испачканных навозом брезентовых штанах. И это весьма огорчало меломанов: «Вежливый отказ» всегда был на особом положении в пестрой когорте отечественных рокеров. И вдобавок — периодические заявления от музыкантов, что они уходят на сцену раз и навсегда. 
«Коса» должна истинным бальзамом пролиться на души фэнов — ведь они так долго ждали. Стиль альбома описывать невозможно, хотя сами «Отказовцы» порой употребляют термин «Песня- танец-марш». А также, следуя традиции своего любимого композитора Стравинского, утверждают, что «на свете есть одна музыка, народная». И отважно преподносят слушателям свои революционные городские романсы. Гимны освобождения духа человека, в генах которого сидят расстрельные приговоры чекистских троек и близкое к сексуальному наслаждение от строительства узкоколеек под пулями эскадронов Батьки Махно. В этом отношении характерны «Рок энд Ролль» и «Припадок». 
Через годы Вежливый отказ» зовет нас в мятежные 20-е: «встань, тарабань пыль дорог!», «дуй, рататуй!» и «пой, пока твой храпит за стеной». А пока - гибрид польки и гопака, с пронзительной трубой и трактирным прихлопом, но неравнодушный меломан понимает, что на наших глазах рождается новая классика, слегка опережающая свое время и только-только ожидающая признания истинных ценителей.
А самое интересное, что весь этот авангардный балаган по королевской традиции сыгран и записан на недоступном для подавляющего большинства наших рокеров уровне.
В средневековой Англии висельники перед самым концом традиционно танцевали джигу. 
«Я выйду на сцену, чтобы сыграть в свое удовольствие ! - без лишней зауми откровенничает Суслов. В то время как трубач Андрей Соловьев продолжает цитировать Стравинского: Задача музыки, в том, чтобы «внести порядок во все существующее, включая сюда, прежде всего, отношения между человеком и временем». И обратите внимание на опенер «Родной язык» - многое станет ясно.

Александр КУТИНОВ на своей странице социальной сети facebook

Роман Суслов: раскрепощенность и легкость — это душевный профессионализм Интервью с лидером группы «Вежливый отказ»